1.22

[Кэртианские кинки]

Альдо/Дикон. Причем Альдо тайно влюблен в Ворона. После посещения Алвы в Багерлее (получив очередную порцию издевательств) Альдо успокаивает нервы, соблазняя влюбленного в него Ричарда. Рейтинг на усмотрение автора, возможно, юмор, но не стеб.

@темы: 1 тур, выполненные заявки

Comments

[quartusego]

Просто замечательно!!! Спасибо Вам, Автор!!!

[Гость]

robin_shell Botan-chan Revive Revival Rocita quartusego

большое спасибо. ))) автор рад, что понравилось. ))) (и что удалось сделать не дизастер, но и не флафф. :-))))

Botan-chan

угу. если бы Ричард просто делал, не думая, это было бы лучше, чем как он - сперва делает, потом думает, и при этом думает неправильно. )))

Rocita

да уж, я тоже на это надеюсь. :-))))

[Гость]

Автор, огромнейшее вам спасибо от заказчика! Это великолепно!

[Гость]

Автор дико извиняется, но ему очень хотелось флаффа и покаваиться. Поэтому он написал безыдейный и бездуховный бонус-трек.
Там нет ничего, кроме флаффа, текст даже толком не вычитан и т.д. - так что читайте на свой страх и риск и не жалуйтесь, а я предупредила. )))
Я даже под кат уберу, чтобы читать было необязательно. )))

***

Свечи наполняют кабинет Алвы дрожащим золотистым светом, таким живым и теплым, что хочется плакать от облегчения. Пляшущее в камине пламя добавляет алые и рыжие отблески, тени мечутся по углам, безопасные и уютные. Ричард сидит в кресле возле камина, глядя в огонь, и пытается заставить себя перестать дрожать. Он не чувствовал, насколько замерз, до тех пор, пока не вошел в теплый дом - но теперь ему кажется, что холод никогда не выпустит его, что даже кровь успела замерзнуть и теперь еле движется под кожей, что начав согреваться, он просто растает бесследно. Ричард понимает, что сидит, сжавшись в комок, и с усилием выпрямляется. Неподалеку что-то звякает и шуршит, доносятся запахи, знакомые и не очень, и все они напоминают о том, что он жив, кошмар закончился и мертвой лунной зелени не проникнуть за прочные стены, за тяжелые портьеры, скрывающие окна, не смешаться с теплым золотым огнем. Сам того не замечая, он с облегчением улыбается. Лицо горит от тепла, улыбаться непривычно и почти больно.
- Приходите в себя, юноша? Отрадно видеть, - Ворон подходит, как всегда, неслышно. Перед носом Ричарда неожиданно оказывается толстостенный бокал с витой длинной ножкой. - Выпейте это... Закатные кошки, Ричард! - Алва отводит бокал за мгновение до того, как Дикон собирается взять его двумя руками, не доверяя замерзшим пальцам. - Вы разве не видите, что вино горячее?
- Простите, монсеньор, - шепчет Ричард, донельзя смущенный. Над бокалом действительно вьется парок, запах подогретого вина со специями бьет в нос, и не понять, что бокал наверняка горячий, очень сложно.
Ворон тихо хмыкает, отдает бокал, который Ричард теперь осторожно берет за ножку, и, налив вина и себе, садится в кресло напротив. Ричард делает маленький глоток, потом еще один - сперва вино кажется настолько горячим, что он не чувствует вкуса, ощущает только, как жидкий огонь катится по горлу, не обжигая, но согревая, разливаясь теплом где-то в груди. Потом запахи вновь бьют ему в нос, привкус вина на губах становится отчетливым - и непривычным из-за специй. Озноб не пропадает совсем, но начинает отступать. Следующие несколько глотков Ричард делает смелее. Ему уже почти совсем тепло, поэтому он вздыхает свободно и откидывается на спинку кресла. Алва насмешливо щурится.
- Надеюсь, ваша эскапада не приведет к простуде, герцог Окделл. Один раз я уже наблюдал это зрелище и впредь предпочту обойтись без него.
Ричард виновато улыбается, чувствуя себя так, будто про "дастойку бадиодики" он рассказывал "бодсидьору" не более месяца назад, будто мягкая насмешливость в голосе Ворона вполне уместна сейчас, спустя столько времени и столько событий, которые не изменить, не отменить, не исправить. Ричард отводит глаза.
- Судя по смене выражений лица, вы опять пытаетесь думать, - не меняя тона, замечает Ворон. - Вы уверены, что вам не следует оставить эти попытки?
Ричард не знает, что ответить, поэтому снова делает несколько глотков вина, закрывается бокалом, прячется в запахе трав и специй. Лучше и правда ни о чем не думать, говорит он себе, не вспоминать, просто посидеть еще немного в тепле и спокойствии. Вспомнить он еще успеет.
Стоит попытаться отогнать воспоминания, как они приходят еще более настойчиво. Перед его глазами вновь расстилается белая лента дороги, отливающая болезненной прозеленью, и он вновь слышит неровный перестук копыт. Он пытается вдохнуть, давится последним глотком вина и начинает неудержимо кашлять, прижимая руку ко рту.
- Пожалуй, стоит повторить процедуру, - Алва поднимается из кресла, забирает у него бокал и вновь отходит к жаровне.
- Эр Рокэ, - выдыхает Ричард, замолкает, радуется, что Алва сейчас не видит его лица, и торопливо поправляется. - Монсеньор, что это было? Эта... девочка. Она...
- В мире полно разных тварей, - задумчиво говорит Алва, как будто не заметив оговорки оруженосца. - И некоторые из них зачем-то лезут туда, где им не место. Не думаю, что она потревожит вас снова, Ричард. Впрочем, - он замолкает на несколько мгновений. Тихо журчит льющееся из кувшина вино. - Как бы там ни было, нет врагов опаснее вашего собственного страха, если он берет над вами власть.
Новая волна запахов окутывает Ричарда, уже привычная и почти знакомая. Через несколько минут Ворон вновь протягивает ему бокал, который на этот раз Ричард сразу берет за ножку. Он снова пьет вино, понимая, что холод отступил уже окончательно. Алва молчит, сидя в кресле, и, кажется, наблюдая за ним - Ричард не может сказать точно, его охватывает полусонное спокойствие, кабинет плывет перед глазами. Веки опускаются сами собой, и Ричард погружается в расцвеченную сполохами пламени уютную тьму, ожидая, что сейчас она поглотит его полностью - но тьма вдруг становится зеленой, и прямо перед ним появляется лошадиная морда с оскаленными зубами. Ричард вздрагивает, пытается отшатнуться - безуспешно - слышит какой-то металлический звон, пытается сказать хоть что-нибудь, но не может выдавить ни звука, только шевелит губами - а потом к щеке прикасается что-то теплое, Ричард распахивает глаза, тяжело дыша, и встречается глазами с Алвой.
- Похоже, впечатления оказались слишком сильными, - спокойно замечает Ворон. Убирает ладонь от щеки Ричарда, отводит с его глаз рассыпавшиеся от резкого движения волосы. Ричард на короткое мгновение замирает, ожидая очередного приступа паники, но теплые прикосновения не вызывают ужаса, а наоборот, успокаивают и убеждают, что все в порядке.
- Извините, - еле слышно произносит он непослушными губами.
- Вам не кажется, герцог Окделл, что извинений на сегодня уже достаточно? - спрашивает Ворон, пока его пальцы все еще продолжают перебирать волосы Ричарда, скользить от виска к затылку, оставляя теплый след. Ричард прикусывает губу, изо всех сил удерживаясь, чтобы не наклонить голову и не подставиться под эту ласку. Когда зубы сжимают нежную кожу, его пронзает острое и мучительное воспоминание, он кривится, как от боли, чувствует, как пальцы исчезают из волос, и почему-то ему снова становится холодно. Еще мгновение он медлит, но все-таки не удерживается - тянется за рукой, не желая, чтобы прикосновение прекращалось. И оно возвращается вновь, из едва ощутимого становясь уверенным и настойчивым. Ворон растрепывает ему волосы, пропуская сквозь пальцы отросшие пряди, а Дикон наклоняет и поворачивает голову, подставляя то висок, то затылок, наслаждаясь теплом и странным, необъяснимым ощущением безопасности. Потом ладонь вдруг соскальзывает с затылка на шею, пальцы пробегают вдоль воротника колета, тыльная сторона ладони гладит подбородок - и Ричард вздрагивает от неожиданности и внезапно вспыхнувшего смущения. Создатель, он даже не подумал о том, что может предположить Ворон, если оруженосец будет вести себя так бесстыдно! К щекам приливает жар, Ричард стискивает зубы и отстраняется.
- Прошу прощения, - с трудом выдавливает он. - Я... забылся.
Ворон убирает руку, но почему-то не отходит, Ричард всей кожей ощущает, что эр стоит рядом с креслом и наверняка разглядывает герцога Окделла с брезгливым недоумением, никак иначе он просто не может смотреть. Ричард понимает, что он не в состоянии повернуть голову и посмотреть на Алву, не в силах увидеть в его взгляде презрение и отвращение - и именно поэтому он заставляет себя повернуть голову и поднять глаза.
- Вам не за что просить прощения, Ричард, - Алва смотрит на него, прищурившись, и того, что так боялся увидеть Ричард, в его взгляде определенно нет. - Я не намерен вас к чему бы то ни было принуждать.
- Принуждать?.. - переспрашивает Ричард, не понимая, о чем говорит его эр. Ему бы и в голову не могло прийти, что Ворон...
Алва пожимает плечами.
- Если вы сочли, что я собираюсь вынудить вас...
- Я думал, вы могли решить, что я пытаюсь... - одновременно с ним начинает Ричард, собрав всю возможную храбрость.
Замолкают они тоже одновременно.
- Я вовсе не думал, что... - осторожно произносит Ричард через несколько секунд.
- Мне бы и в голову не пришло... - в то же мгновение говорит Алва. И вдруг усмехается. - Это подозрительно похоже на фарс. Вам есть, что сказать, герцог Окделл? Тогда говорите.
Ричард качает головой, чувствуя, что храбрости на подробные объяснения ему уже не хватит.
- Ну что ж, - Алва неожиданно протягивает руку, кончики пальцев вновь скользят по лицу Ричарда, забираются в волосы на виске. - В таком случае, примите к сведению, что можете отказаться.
- Я... - шепотом начинает Ричард, не зная, что собирается сказать, и одновременно радуясь, что тепло вернулось.
- В любой момент, - добавляет Алва, наклоняясь над ним. Теплая ладонь прижимается к щеке, Ричард чувствует на лице дыхание, и его вдруг сковывает отчаянный холодный ужас - и безнадежная уверенность в том, что он знает, что произойдет дальше. Нельзя давать страху взять над собой власть, впоминает он, мучительно пытаясь выбрать, нужно ли ему рвануться и освободиться - или смириться и встретить неизбежное - а потом вдруг понимает, что уже несколько мгновений сухие, теплые губы едва ощутимо прикасаются к его лбу, к зажмуренным глазам, к переносице, к скулам - и эти прикосновения так непохожи на то, чего он ждал, что он в недоумении вскидывает ресницы.

[Гость]

и еще немножко

Алва смотрит на него - совсем близко, так, что еле удается рассмотреть его лицо - и улыбается. Ричард моргает и неуверенно улыбается в ответ, тянется навстречу, еле заметно - и неловко прикасается губами к уголку рта Ворона. Тот ловит его губы своими и сразу же отпускает, отстраняется, вновь возвращается к беглым легким поцелуям, кладет ладонь Ричарду на затылок, скорее поддерживая, чем направляя, а другую руку опускает на плечо. Ричард коротко нервно вздыхает и поворачивает лицо, подставляя то одну скулу, то другую, продолжая улыбаться и жмуриться. Это продолжается бесконечно, и холодный ужас отступает, почти совсем рассеиваясь. Когда Ворон вдруг мягко тянет его за плечо, предлагая встать, Ричард с готовностью слушается, а потом Ворон разворачивает его к себе, но больше ничего не делает - и Ричард беспокойно открывает глаза.
- В спальне нам будет удобнее, - говорит Алва так спокойно, что Ричард кивает раньше, чем успевает вновь ощутить безнадежный страх, а потом ему остается только пойти следом за эром, а липкая тяжелая покорность опутывает его, словно паутина. Алва останавливается возле постели и неожиданно поворачивается. Ричард вскидывает глаза - и, видимо, не успевает скрыть свои чувства, потому что Алва вдруг сжимает зубы, и его скулы явственно каменеют.
- Это была нелепая идея, - сухо говорит он. - Идите спать, герцог Окделл.

Ричард вздрагивает. Морок пропадает, нет никакой липкой паутины, ужас тоже исчез - но на смену ему приходит тоскливое разочарование. Ричарду кажется, что лицо горит от недавних еле ощутимых поцелуев, что он все еще продолжает чувствовать теплую и ничуть не давящую ладонь на затылке. Ричарду кажется, что если он сейчас развернется и уйдет, то холод, равного которому он не чувствовал раньше, охватит его снова - и не только его. Это безумное, ничем не объяснимое ощущение - но именно оно заставляет Ричарда сделать шаг вперед.
- Я не хочу, - говорит он, заставляя себя смотреть прямо на Ворона.
Тот поднимает бровь.
- Чего именно вы не хотите?
- Вы сказали, - с отчаянной решимостью говорит Ричард, делая еще шаг, - что я могу отказаться. Но я не хочу.
Алва секунду смотрит на Ричарда, как будто пытаясь понять, что тот говорит - а потом быстро шагает навстречу.

...Первые несколько минут Ричард тратит на то, чтобы приказать себе не отстраняться, не дрожать, не кусать губы - это почему-то кажется ему наиболее важным, как будто вместе с тонкой кожицей, которую так легко прокусить, пропадет и смутное, еле ощутимое сейчас чувство безопасности - поэтому Ричард приоткрывает рот, дышит коротко и беспокойно, то и дело замирает, как будто прислушиваясь к легким, осторожным прикосновениям Ворона, и почти не сознает, что уже сидит на кровати, откидывая голову, подставляя под поцелуи шею и грудь в распахнутом вырезе рубашки. Он ждал совсем другого, как бы ни уговаривал себя - и то, что он ощущает сейчас, как будто наполняет его теплым воздухом, окутывает мягким светом, и сперва он ощущает спокойствие, а потом вдруг, когда пальцы Ворона перестают чертить линии и круги у него на животе под рубашкой и спускаются ниже, почти неощутимо прикасаются к паху, Ричарда неожиданно для него самого накрывает волна возбуждения, он с шумом втягивает воздух и откидывается назад, не решаясь ни открыть глаза, ни сделать хоть что-нибудь, но остро желая, чтобы происходящее не прекращалось.
И все продолжается, продолжается так медленно, что в конце концов это становится невыносимо, Ричарду кажется, что у него горит вся кожа, что ласки превращаются в мучение, что это никогда не кончится, не может кончиться. Он не замечает, что мотает головой, жмурясь и улыбаясь, он не слышит, какие звуки издает, потому что у него звенит в ушах - он как будто утратил слух и зрение, потому что одного осязания уже достаточно, чтобы сойти с ума, ему кажется, что руки и губы, мягко исследующие его тело, путешествующие по самым тайным местам, заменяют собой весь мир, и он согласен на такую замену. Он тянется навстречу рукам, он стонет и вскрикивает, когда желание достигает пика, а потом неожиданно рассыпается под веками сияющими искрами, вызывая почти неудержимую дрожь - но те же руки вдруг обнимают его, Ричард утыкается лицом в темноту и тепло и замирает, утратив все мысли и ощущения.
Через несколько мгновений, минут или часов он осторожно поднимает голову, все еще опасаясь открыть глаза. Нужно что-то сказать, беспокойно думает он, нужно что-то сделать, нужно...
- Все одолевающие вас вопросы, Ричард, видны по вашему лицу, - мягко говорит знакомый голос совсем рядом. - Спешить нам некуда, так что пусть вас это не беспокоит. Отдыхайте.
Ладонь еле ощутимо давит на затылок, и Ричард снова утыкается куда-то в плечо Алвы, не чувствуя ничего, кроме бесконечного спокойствия.

Утром герцог Окделл просыпается с мыслью о том, что ему приснился длинный и беспокойный сон. Осознание этого обрушивается на него каменной тяжестью - во сне были какие-то кошмары, там было очень холодно, но потом... Потом сон принес ему незаслуженное, непозволительное облегчение и спокойствие, которому наяву было бы неоткуда взяться. Герцог Окделл обреченно понимает, что все закончилось и когда он откроет глаза, очередной серый день потянется перед ним погребальным саваном. Потом герцог Окделл неожиданно вспоминает, чем кончался сон, и эти воспоминания заставляют его кровь прилить к щекам.
- Потрясающе, - лениво говорит Ворон совсем рядом, и Ричард в панике распахивает глаза. - Оказывается, вы способны смущаться, даже не просыпаясь.
Ричард очень осторожно поворачивает голову - и встречается глазами с Алвой, который с интересом его разглядывает, подпирая голову рукой.
- Я полагаю, - тем же тоном сообщает Ворон, продолжая внимательно изучать лицо Ричарда, - что Талиг в состоянии несколько утренних часов обойтись без регента.
Ричард неуверенно улыбается, не зная, что сказать, но почти сразу оказывается, что говорить ничего не нужно.

[Флигель-адъютант]

автор, вы еще извиняетесь??)
спасибо за такой чудный бонус

[Botan-chan]

Автор! Автор, вы мой боххх!

Это, может, и безыдейный флаффный бонус-трэк, но он офигителен и прекрасен.

[Гость]

Rocita, Botan-chan

спасибо, аффтар рад. ))
очень хотелось, понимаете ли, чтобы все уже хорошо закончилось, хотя бы "за кадром" - просто никак не отпускала эта мысль. )))))

[Гость]

Все. Заказчик счастлив окончательно. Этого-то мне и не хватало!


Красивый конец - это хорошо, но хэппи-энд - как-то оно надежнее…

[Гость]

Гость

Ну, если заказчик доволен, то и совсем не о чем беспокоиться. Ура. )))))))))

[Суэньо]

Автор, слов нет, как оно прекрасно

Автор! Автор, вы мой боххх!

и плюс адын!!!

[December Offspring]

Это чудесно. Даже особенно сказать нечего, вот просто прелесть и всё тут)))

[Гость]

Суэньо, Руна из ольхи

спасибо, автор очень рад, что понравилось. ))

[Adena]

Автору гран мерси. Имено такого послесловия мне и не хватало

[Эорэ Лирен]

Автор, это прекрасно! А после бонус-трека и вовсе неописуемо! Спасибо!

[Revive Revival]

[daana]

Adena, Akatano-kun, Revive Revival

спасибо. )))))
ну, аффтар рад, что бонус-трек оказался кстати. ))

Upd: упс, обдернулась.
ну ладно, в общем, что уж теперь. ))

[Revive Revival]

daana мне уже кажется, что лучше я тебе заранее несколько раз скажу спасибо за мое счастливое детство, про запас

[daana]

Revive Revival

да ладно, можешь и по факту каждый раз говорить, меня и так, и этак устраивает.

[Belka.]

Автор, вы меня добили окончательно))
Великолепно написано. Просто слов нет.

[Сонри]

бонус-трэк прекрасен!
нет слов - одни эмоции)))

[daana]

-Belphegor-, Сонри

спасибо. ))) всегда рада порадовать. )))

[Хронист Рене]

сам фанфик прекрасен!А БОНУС ТРЕК ВООБЩЕ ЗАСТАВИЛ ВЛЮБИЦЦА В АВТОРА!

[daana]

Хронистка Старого Аббатства

ну, автор не ставил перед собой такой цели.
но спасибо. )))

[sariku]

спасибо автору за немного счастья )))

[sariku]

спасибо автору за немного счастья )))

[quartusego]

daana, вя-я-я-я-я-я-я-я-я-я-я-я-я-я-я!!! (ибо слов просто нет...) Бонус-трек прекрасен и великолепен!

[daana]

sariku, quartusego

спасибо. ))))))

[roshell]

Спасибо... Плакать хочется, как хорошо

daana, чуть не прозевала такую ссылку.
Спасибо, это было просто чудесно.

Автор! Автор, вы мой боххх!

И ещё плюсадын.