7.16

[Кэртианские кинки]

Лионель и Эмиль/Ричард. NC-17, связывание, dirty talk
Алва наблюдает

@темы: 7 тур

Comments

[Гость]

Чужая воля

- Что нужно сказать, юноша?
- Слушаю, монсеньор!
- Прекрасно. Я решил преподать вам урок, - тонкие пальцы Алвы сжали плечи Дика так крепко, будто он собирался сломать оруженосцу руку. Или обе. Ричард невольно поморщился, на что Рокэ отреагировал гадкой улыбкой. Такого Дикону ещё не приходилось видеть. Все прежние выражения лица Алвы, даже пугающая сосредоточенность, как во время дуэли, не уродовали его до неузнаваемости, а порой наоборот, как Ричард со смущением замечал про себя, скорее украшали. Сейчас же Рокэ походил на закатную тварь со старинной гравюры. Клыкастую с горящими от голода глазами. «Не попадайся ему, когда он пьян» - не во время пришли на ум наставления эра Штанцлера. И Дикон ещё сильнее испугался, когда вспомнил с чем именно эти наставления были связаны. Он заставил себя вглядеться в лицо Алвы, в надежде обнаружить хотя бы тень чего-то знакомого, пусть даже это будет очередная жестокая издевка. Напрасные попытки: монсеньор смотрел в пустоту.
- Рокэ, не стоит, - это подал голос кто-то из Савиньяков, до этого оба собутыльника Алвы наблюдали за сценой молча и, кажется, даже не дышали. Наверное, это Эмиль, - Дик с трудом услышал собственную мысль, она была единственной в его голове, не содержащей панических ноток. Все остальные касались в основном попыток к бегству, и одновременно в его виски колотилось гадкое предчувствие: сбежать не удастся. Тем временем Алва ничего не ответил Савиньяку, продолжая смотреть на что-то видное ему одному. Может быть, это были его сородичи: чудовища, пришедшие прямо из заката. Дик не видел, но мог поклясться, что ощущает их зловонное дыхание и слышит как они нашептывают монсеньору всяческие ужасы. Неожиданно Ричарду стало почти жалко этого человека наделенного столькими талантами и обреченного на одиночество. Он блистал среди толпы и в то же время вечно пребывал во тьме. Неудивительно, что Алва так много пьет и забывается в своих диких развлечениях.
- Монсеньор… - не слушайте их – хотел сказать Окделл. Из его сдавленного страхом горла вырвались лишь булькающие звуки, и результатом стало то, что Рокэ снова обратил на него внимание.
- Помни: из любого опыта можно извлечь пользу, - и глубоко вздохнув, словно это ему предстояло тяжелое испытание, он резко оттолкнул оруженосца вперед спиной.
Несколько секунд Ричард готов был почувствовать когтистые лапы чудовищ, но он оказался в крепких объятиях Савиньяков. Впрочем, разница с чудовищами показалась не слишком большой.
- Нет, - слабо пробормотал Дикон, ещё не зная, что именно с ним будут делать. Он переводил взгляд с одного близнеца на другого, в этот момент они вдруг стали абсолютно неотличимы друг от друга.
- Вы не знаете от чего отказываетесь, герцог, - две пары карих, сейчас уже абсолютно почерневших, глаз смотрели на юношу не менее плотоядно, чем Рокэ. И вот тогда Дик наконец понял в чем состоит их замысел. Впрочем, рука, легшая ему на промежность, не оставляла никакого простора для сомнений.
- Нет, - сказал Ричард снова. Он ещё понимал, что нужно сопротивляться, кричать и даже умолять, но силы его оставили. Разумеется, сказалось выпитое вино, хотя большую часть его сил наверняка отобрала злая воля Алвы, которая заполнила комнату, будто дымное марево. Она сжимала горло юноши, слепила ему глаза и связывала конечности крепче веревок.
- Не надо, - жалобно пискнул он, пока четыре руки расправлялись с колетом и штанами Окделла.
- Нет, нет, нет, - продолжал бормотать Дикон, цепляясь за своё несогласие как за нечто материальное. Постепенно он справился с первым и самым сильным ужасом, и начал сопротивляться куда активнее.
- Ну-ну, тише, - будто норовистую лошадку успокаивал его один из Савиньяков, похоже, что Лионель.
- Не надо, - Ричард позволил себе ещё одну слабую мольбу, перед тем как от души двинуть ближайшему насильнику плечом в грудь, второго он попытался пнуть и задеть по лицу одновременно. Именно эта несобранность помогла Лионелю схватить его запястья и завести руки за спину. Дик было дернулся, попытавшись ударить затылком в нос, но Савиньяк успел уклониться, не выпуская свою добычу.
- Я, кажется, забыл предупредить, что послушные мальчики получают гораздо больше удовольствия? – Обдав Ричарда запахом вина, с издевкой поинтересовался Лионель.
- Поверь, Ричард, - Эмиль сжал лицо юноши ладонями, заставляя его смотреть себе в глаза, - лучше не дергаться, - Теперь Дик отлично их различал. Младший близнец всегда был добрее и во многом мягче брата, а Лионель, похоже, изо всех сил пытался подражать Алве.
- Эр Эмиль…
- Молчи, - приказ прозвучал так властно, что Дик снова стал сомневаться кто есть кто, к тому же предполагаемый Эмиль наклонился и очень грубо поцеловал его, вернее укусил, словно собирался съесть.
Они срезали с Ричарда оставшуюся на нем одежду и получившимися лоскутами связали ему руки за спиной. Сами близнецы предпочли не раздеваться, и Дику некогда было размышлять над мотивами этого поступка. Окделл продолжал извиваться в руках насильников, но его усилия напоминали попытки горошины выбраться из банки, катаясь от одной стенки к другой. Четыре руки создали вокруг него плотное кольцо, так что, брыкаясь Ричард ещё больше распалял своих мучителей.
- Ну, хватит, - Эмиль внезапно перестал улыбаться и сжал горло юноши.
- Да, будь хорошим.
- Получишь нас со смазкой.
- Нет! – Выкрикнул Дик, не совсем понявший последнюю фразу, но готовый отрицать вообще всё, что связано с… этим.
- Ну, нет, так нет, - он буквально затылком ощущал мерзкую улыбку Лионеля, ко всему прочему она явно была зеркальным отражением той, что исказила лицо Эмиля.
- Хватит! Прекратите! – В последней отчаянной попытке Ричард извернулся в стальных объятиях и успел ощутить краткий миг свободы, до того как его повалили на ковер. Он все ещё извивался, хотя от трения о ворс ковра кожу жгло невыносимым огнем, а Савиньяков это, похоже, забавляло.
- Сколько страсти, - засмеялся Лионель, - Рокэ, ты уверен, что не хочешь присоединиться?
- Я воздержусь, - ровный голос Алвы, со знакомыми скучающими нотками показался Ричарду каким-то неестественным. Вообще всё вокруг не подходило к этому кошмару. Ковер, равнодушные кабаньи головы на стенах, потухший камин – всё слишком обыденное для этой дикости не укладывающейся в голове. И совершенно спокойный Алва наименее всего подходил к случившемуся, как благородный мориск в стойле со старыми клячами. Снова один, - с искренней жалостью вдруг подумал Ричард, глядя на монсеньора. Рокэ сидел в кресле прямо напротив их троих, закинув ногу на ногу, и смотрел с ленивым равнодушием, словно из вежливости уделяя внимание возне гостей с оруженосцем. На широкую ручку кресла он поставил бокал с вином, остававшийся почти полным. Пожалуй, лишь это служило очевидным доказательством его интереса к происходящему.
Некоторое время Ричард видел его так же ясно как узор на ковре, а затем Алва вдруг начал исчезать, при этом оставаясь на месте. Казалось, он просто стал невидимым, но продолжал присутствовать в комнате. Хотя, вполне возможно, что Дик всего лишь перестал замечать эра, слишком занятый своими проблемами.

[Гость]

Кто-то из Савиньяков навалился на него сверху, плотно прижав к полу, и Ричард оцарапал себе подбородок жестким ворсом ковра, когда вертел головой, пытаясь разобрать куда делся второй.
- Хватит дергаться, Дикон, - шептал его мучитель тем временем, - это не больно, если не сопротивляться.
- Откуда вы знаете? – Спросил Окделл, неожиданно заинтересовавшись.
- Я тоже был оруженосцем, - ответил Савиньяк. Ричарду очень хотелось увидеть его лицо в этот момент, потому что голос не выдавал никаких эмоций. Наконец, Дика перестали прижимать к полу, кто-то приподнял бедра юноши подсунув под них подушку с кушетки, другая пара рук заставила его поднять голову. В этот момент он заметил шрам на белом запястье и понял, что перед ним - Лионель. Почему-то ему стало крайне необходимо различать близнецов. Он держался за эти мысли как за последнее нормальное и разумное, что осталось в его собственном мире. Потому что кроме этого остался лишь запах пыли, пота и морисского масла, а так же звук шумных вдохов и выдохов, источник которого оставался Ричарду неясным.
- Постарайся расслабиться, - сказал Лионель наставительно, будто давал урок фехтования. Но Дик не смог последовать этому любезному совету. От боли между ягодицами он весь сжимался, так что даже зубы заскрипели, готовые вот-вот сломаться от напряжения.
- Ли, - с непонятной претензией произнес Эмиль. Однако Лионель понял близнеца. Зубы Савиньяка сомкнулись на плече Дика, как раз в том месте, где и так уже был синяк. Ричард сначала ахнул от резкой боли, а затем разочарованно застонал, ощутив в себе скользкий палец.
- Вот так лучше, - Эмиль почти мурлыкал, пока растягивал Дика.
- Мы всё равно это сделаем, - горячее дыхание скользнуло по щеке и исцарапанному подбородку Ричарда, когда Лионель заставил его ещё немного приподнять голову.
- Даже если нам самим будет больно.
- Не надо, - это стало последней попыткой Дика, потому что после он полностью сосредоточился на том, чтобы не расплакаться от унижения. Казалось, весь мир смотрит на него в этот момент. Тысячи взглядов ощупывали его, оценивали каждый сантиметр. И, наверное, им нравилось увиденное, потому что Ричард слышал урчание, сливающееся в гул, похожий на жужжание мошкары.
Внутри двигалось уже два скользких пальца. На одном из них был слишком длинный ноготь, царапающий нежную внутреннюю стенку каждый раз, когда пальцы раздвигались в сторону. Боль от растягивания казалась невыносимой, давящей, словно Ричарда пытались разорвать пополам, но что-то ещё, где-то чуть глубже, чем располагались мышцы входа, ждало очередного движения.
- Кажется, малышу начинает нравиться, - Лионель улыбнулся неожиданно нежно и поцеловал Дика. Мягкий язык Савиньяка лизнул приоткрытые губы, разжал уже расслабленные челюсти и кончиком коснулся нёба. Ричард подался ласке, приоткрыл губы и скользнул языком навстречу Лионелю. Он уже готов был смириться со своим положением, когда его тело пронзила боль не идущая с тем что было ранее ни в какое сравнение. Лучше бы его пытали, чем… так. Дикон хотел обернуться, но Лионель крепко держал его голову. Тогда он попытался отстраниться от горячей плоти, раздирающей его изнутри и Эмиль со смехом повалил жертву на близнеца.
- Аккуратнее, братец, пусть ему понравится, - Дик сомневался, что это может понравиться. Зажатый между двумя вспотевшими телами, пахнущими лошадьми и вином, Ричард мечтал лишь о том, чтобы его не стошнило. Он запрокинул голову, насколько это было возможно, чтобы не уткнуться носом в Лионеля, однако Эмиль надавил ему на затылок, заставляя опуститься обратно.
- Будешь ещё сопротивляться, и я тебя ударю, - каждое слово Савиньяк сопровождал движением бедер, как будто пытаясь отпечатать их внутри Дикона.
- Веди себя хорошо, - прошептал Лионель, почти нежно погладив Ричарда по волосам, - тогда я буду ласковей, - Дик мог бы и согласиться с этим, если бы слышал слова Савиньяка. Он с трудом чувствовал и слышал что-то кроме собственной боли и внутреннего крика. Жар внутри него превратился в пламя огромного пожара, который с гудением захватывал юношу целиком. Наконец он достиг такой точки, что Ричард выдохнул:
- Горячо.
- Отлично, - с мягкой улыбкой сообщил Лионель. Где-то в бесконечно далекой дали Эмиль хрипло вздохнул и вдруг замер, оставшись глубоко в Дике.
Ричард понимал, что это всё. Наконец-то его оставят наедине с его позором. Может монсеньор предложит какой-нибудь верный яд. Или лучше воспользоваться кинжалом? Он помнил, что опозоренным рыцарям полагается умирать от собственного меча, но шпага для этого не подходила, если только вызвать Савиньяков на дуэль. Увлеченный вопросами о способах самоубийства, Дик не заметил, как его перевернули на спину, а Эмиль куда-то ушел и вернулся с бокалом. Струя теплого вина плеснула Дику в лицо, возвращая мысли к более насущным проблемам.
- Не покидайте нас так скоро, герцог.
- Да, ты ведь хотел посмотреть как это происходит, - Лионель сидел между его раздвинутыми ногами и крепко держал колени, догадавшись, что первым делом Ричард попытается их сомкнуть.
- Теперь есть такая возможность, - насильник высоко поднял бедра юноши, подложив под них ещё одну подушку. И тогда Дикон действительно увидел. Разглядел каждое движение плоти Савиньяка. Видел как покрасневшая и влажная головка раздвигает мышцы его входа, исчезая внутри, а затем вновь появляется и так бесчисленное число раз. Ричарда замутило, и он отвернулся, надеясь, что увидит окно или хотя бы камин. Однако там стояло кресло, в котором расположился проклятый Рокэ Алва. И не только он, теперь Дик заметил ещё кое-кого: маленькое крылатое чудовище сидело на высокой спинке рядом с левым плечом Рокэ и с жадным интересом наблюдало за троицей на ковре. Желтые глаза с особенны вниманием обратились на Дика и он, не выдержав, перевел взгляд на своего эра.
Сейчас он сидел, слишком широко расставив ноги, опрокинутый бокал валялся рядом с резной ножкой, вино веером разлилось по ковру. Одной рукой Алва оперся на ручку кресла, а второй ласкал свою восставшую, раскрасневшуюся плоть. Вид тонких пальцев, кольцом сжавшихся вокруг головки, вызвал в Ричарде неожиданный интерес. Тело налилось приятной тяжестью, уже не обжигающей, а теплой. Дик смотрел во все глаза, стараясь не моргнуть и ничего не упустить, догадываясь, что вот-вот произойдет нечто особенное. И когда Алва ненадолго утратил контроль над собой, выгнувшись и выдохнув сквозь зубы, Дикон последовал его примеру, не сдержав стона:
- Монсеньор!
Под плотно сжатыми веками Ричарда распускались огненные цветы, а в голове гудело как в улье. Сквозь шум он разобрал лишь:
- Понравилось…
- … пора…
- … доброго, - голоса разносились как в степи далеко и в то же время неразборчиво.

[Гость]

Дикон надеялся заснуть. Однако его сознание, вместо того чтобы угаснуть, начало возвращаться. Стало холодно, руки затекли, и как огнем жгло между ног. Дик разумно рассудил начать с рук, попытавшись освободиться от пут. Плечи отозвались резкой болью, которая тут же ударила в промежность, будто молния. Ричард охнул и перевернулся на бок, чтобы хоть немного снять тяжесть с рук, тут же уткнувшись носом в идеально-начищенные блестящие сапоги.
- Не делай резких движений.
- Монсеньор…
- И не разговаривай, - кончик кинжала чиркнул по спине, когда Рокэ разрезал путы, Ричард был уверен, что это сделано нарочно и не ошибся. Алва опустился на колени рядом с оруженосцем и склонился к порезу, слизнув кровь шершавым языком.
- Щекотно, - глупо хихикнув, заметил Дик.
- Пустяки, - рука Алвы скользнула по бедру юноши, и он сам, переместившись вслед за ней, уселся между ног Ричарда, как совсем недавно это сделал Лионель.
- Хватит, я больше не могу. Не надо, - и не пытаясь вырываться Дик просто умолял эра, почти плача. Он уже не мог сдерживать слезы, полившиеся из глаз тонкими дорожками. Неужели тварь всё ещё держит эту комнату под своим контролем? Может быть, она невидимая сидит на плече Рокэ, заставляя его насиловать своего оруженосца? Алва развеял страхи Дика, заботливо проведя ладонью по его щеке.
- Шшш, я только посмотрю всё ли в порядке.
Он вправду склонился ко входу Ричарда и уставился туда как в интереснейшую на свете книгу. Пару раз Дик ощутил прикосновение пальцев и услышал тихое бормотание. Он наблюдал за эром, подняв голову, не решаясь опереться на локти. Шея начала затекать, но почему-то не было сил оторваться от созерцания сосредоточенного лица Алвы. Он не изменил этому выражению, даже когда неожиданно подался вперед и…
Прикосновение языка успокоило горящие мышцы входа. Некстати пришло на ум воспоминание о том, что кошачья слюна считается лечебной. Рокэ приподнялся на вытянутых руках, его рот был приоткрыт, а губы перемазаны белой жидкостью. Он на самом деле напоминал сейчас огромного кота, хищного, но сытого и не опасного. Алва лизнул живот оруженосца, усиливая своё сходство с отродьем Леворукого, и наконец, словно только этого ждал весь день, взял в рот возбужденную плоть Ричарда. Губы обхватили его очень плотно, это было почти как с женщиной только ещё приятнее из-за языка уверенно ласкающего головку.
- Да! – Выкрикнул Дикон, вскидывая бедра навстречу ласке, и содрогнулся всем телом. Эта дрожь била его довольно долго, даже когда волна удовольствия уже схлынула. Когда же он пришел в себя, Алва по-прежнему находился рядом. Он лежал и разглядывал оруженосца с каким-то непередаваемым выражением лица. Главное, что оно уже не было пугающим, хотя и оставалось незнакомым. Ричард расслабленно вытянулся на ковре, и не мечтая о чем-то более удобном, прижался к Рокэ, готовый так и заснуть здесь.
- Ты молодец, Рикардо, - запустив пятерню ему в волосы, прошептал Алва. Поощрение звучало искренне и очень нежно, однако Дик всё равно дернулся и посмотрел на монсеньора.
- Зачем? – Спросил он, не способный произнести что-то более связное. Этот вопрос, казалось, застал Рокэ врасплох. Он открыл и закрыл рот, как будто передумав говорить, и тогда Ричард всё понял.
- Закатные твари, - сказал он. Конечно! Чудовища приходят из Заката, потому что Рокэ продал душу Леворукому. И они терзают его, отравляют жизнь, подчиняя своему влиянию, всех кто находится рядом. Теперь-то Окделл был полностью уверен, что ни Савиньяки, ни монсеньор не действовали по своей воле. Эмиль ведь даже пытался сопротивляться этому. Наверняка они сейчас жалеют о своем поступке.
- Что? – Очнувшись от созерцания пустоты, переспросил Алва.
- Закатные твари. Это они нашептали вам плохие мысли. Матушка говорила… - Дик прервал сам себя, заметив как в глазах Рокэ появилось узнавание. Он явно был готов согласиться с версией Ричарда без дополнительных доказательств.
- Да, Дикон, это они, - тихо произнес Алва.
- Просто не слушайте их больше.
- Я не могу, - монсеньор напомнил Дику маленького ребенка потерявшегося в толпе, таким он выглядел растерянным.
- Рядом нет никого кто заглушит их голоса.
- А я? – Ни секунды не сомневаясь, выпалил Ричард.
- Ты?
- Да, я могу…- он остановился, заметив насмешливый взгляд эра, и всё же закончил:
- Я могу их заглушить, - Рокэ хотел спросить что-то язвительное, он уже улыбнулся и открыл рот, когда Дикон неуверенно, хотя и с поистине окделльским упрямством поцеловал его. Алва напрягся, готовый, как всегда оттолкнуть своего оруженосца как щенка и посмеяться над ним. Сделать всё, чтобы ему не захотелось оставаться рядом и давать такие обещания. Однако малолетний нахал уже запустил пятерню в густые волосы эра и не давал ему ни секунды передышки. Это было как обвал в горах, как сель после мощного дождя: ни пойти против его течения, ни спастись, ни отойти в сторону – можно только лететь вперед вместе с камнями. И Рокэ решил лететь.

[Croce del Sud]

Ыыыыыы... Бедный, бедный Рокэ... Я всегда подозревала что-то подобное... ыыыыыы... нимагу, повеселили..

[Гость]

Автор, отлично! Спасибо!

[Игра в классики]

Срань господня оО

[Северный цвет.]

Йо-о... Это даже не "Йо"...это просто Йопэрэсэтэ какое-то...

[Флигель-адъютант]

огого!

[пошел в задницу, Лаэрт]

ыыыыы х)) закатные твари вынесли и придали ощущение стеба, но нц порадовало.

[Гость]

Плиааа... Ну, в общем, с анатомия сдохла в долгих мучениях и я вместе с ней, пара моментов сквикнула...
но я готова простить! Ибо всё вместе кинкнуло по полной программе. Спасибо автору!

[Гость]

Конец слили(
Да и вообще. Нет.

[Хронист Рене]

Оно дюже странно...Но что-то есть.

[DarkLordEsti]

аффтар жжод, пеши исчо!

[процес(с)]

Снова один, - с искренней жалостью вдруг подумал Ричард, глядя на монсеньора.

дик такой дик))) автор, все очень-очень здорово, нца удалась но концовка... ну совсем не порадовала (последние 2 предложения)

[Unlimit-Basic]

а мне очень понравилось. это тот случай, когда мелочи не портят великолепия.

[titanikslip]

Энца порадовала, хотя и смотрится весьма странно)))

[titanikslip]

Кэртианские кинки, перечитала спустя время)